Во времена давно прошедшие была одна злая-презлая женщина. У нее жили две девушки: одна – родная дочь, другая – падчерица. Падчерицу звали Гульбика. Мачеха заставляла Гульбику работать день и ночь: прясть нитки, теребить шерсть, стирать белье. Сколько бы Гульбика ни работала, она не могла угодить мачехе. Однажды ей не понравились нитки, которые спряла Гульбика. Мачеха рассердилась и выбросила клубок. Гульбика горько заплакала и стала искать клубок. Долго она искала, но нигде его не было, и она пошла искать его на дороге.
У всех встречных она спрашивала:
– Укатился мой кругленький клубочек, не видали ли вы его?
– Вон в ту сторону какой-то клубок катился – твой, наверно, и был, – отвечали ей люди.
Девушка пошла дальше, и вот она повстречалась с пастухом, который пас коров.
– Укатился мой кругленький клубочек, не видал ли ты его? – спросила она у пастуха.
– Видал, дочка. Недавно покатился вон туда – наверно, твой и был, – ответил пастух.
Гульбика пошла дальше и повстречалась с пастухом, который пас коней.
Расспросила она его. Дал он такой же ответ, как и прежние.
Горько плача и причитая, шла дальше Гульбика.
– Кругленький мой клубочек, куда же ты делся? Скоро ли я найду тебя? Если не найду, как же я вернусь домой? Мачеха моя будет ругать и бить меня.
Шла и шла Гульбика, а клубочка все не было. Она шла по степи, затем по берегу реки. Прошла через страшные овраги и леса.
Наконец настал вечер. Стало темно. Никого не было кругом. Только страшный вой зверей был слышен в лесу.
Вдруг Гульбика увидела впереди огонек. Он чуть мерцал вдали. Девушке, пока шла она на этот огонек, пришлось еще пройти через глубокие овраги и густые заросли. Приблизилась она к огоньку и увидела маленькую избушку. Заглянула в окошко, а там сидит старуха и прядет шерсть. Девушка робко вошла в избу.
– Здравствуйте, бабушка! – поздоровалась она со старухой.
– Здравствуй, дочка! Зачем ты сюда пришла? – спросила старуха.
– У меня, бабушка, укатился кругленький клубочек. Пошла я его искать и вот забрела сюда. Если я не найду клубка, то мачеха не впустит меня в дом, – ответила девушка.
– Ладно, доченька, не тужи понапрасну, – утешила ее старуха. – Поживи у меня несколько дней, а там – и домой.
– А что я у тебя буду сделать? – спросила девушка.
– Поухаживаешь за мной, за старым человеком, будешь варить мне обед, – ответила старуха.
– Ладно, бабушка, – согласилась девушка и осталась жить у старухи.
Наутро старуха ей сказала:
– Доченька, в амбаре есть пшено. Ты потолки его в муку и затей-ка назавтра блины.
– А как затеять, бабушка? – спросила девушка.
– Как затеешь, так и ладно. Налей воды, всыпь муки и взболтай, – сказала старуха.
Девушка истолкла пшено мелко-мелко, затеяла, тесто очень хорошо.
– Бабушка, а как испечь блины? – спросила девушка.
– Как испечешь, так и ладно: пусть подгорают да коробятся, пусть коробятся да подгорают, – ответила старуха.
Гульбика испекла пышные блины, намазала их маслом и угостила старуху.
На другой день старуха сказала девушке: – Доченька, я хочу помыться, надо бы баньку истопить.
– А как ее истопить, бабушка? – спросила девушка.
– Как истопишь, так и ладно: наложи в печку дров да подожги, – ответила старуха.
Девушка хорошенько истопила баню и вовремя закрыла трубу.
– Бабушка, баня готова, как тебя довести туда? – спросила девушка.
– Держи за руку да толкай в шею, – ответила старуха.
Девушка осторожно подняла старуху с места, взяла под руку, тихо и осторожно довела до бани.
– А как тебя попарить, бабушка? – спросила гульбика.
– Колоти до колоти меня ручкой веника, – ответила старуха.
Гульбика попарила ее не ручкой веника, а его душистыми листьями, хорошенько вымыла ее и отвела в избу.
– Ну, доченька, уж как-нибудь напои меня чаем, а потом пойдешь домой, – сказала старуха.
Гульбика накормила ее досыта и напоила сладким чаем.
– Ну, бабушка, я теперь пойду домой, – сказала девушка после этого.
– Ладно, доченька, иди, только прежде поднимись на чердак. Там есть один зеленый сундучок. Ты возьми его себе и не открывай, пока не войдешь к себе в дом, – сказала старуха.
Девушка распрощалась с нею, взяла сундучок и, радуясь подарку, пошла домой. Когда она стала подходить ко двору, из подворотни выбежала их маленькая собачонка и затявкала:
– Тяв, тяв, тяв, тетенька шла умирать, а назад идет живой и богатой!
Гульбика удивилась словам собачонки и крикнула:
– Уходи прочь, не говори так! – а сама приласкала ее.
Собачонка не послушалась и продолжала тявкать:
– Тяв, тяв, тяв, тетенька шла умирать, а назад идет живой и богатой!
Мачеха услышала тявканье собаки и увидела, что падчерица вернулась домой. От зависти и злости она чуть не лопнула.
Гульбика вошла в дом, открыла сундучок и глазам своим не поверила: весь он был полон золота и серебра.
Увидела это мачеха и решила: «Пусть и моя дочь разбогатеет так же, как и Гульбика».
Мать взяла клубок своей родной дочери и выбросила его за дверь. Клубок укатился. Ее дочь стала искать свой клубок, но не нашла. Тогда она, хоть и боязно ей было, вышла в поле и пошла по дороге. Ей так же как и подчерице, попадались навстречу пастухи, и она у каждого спрашивала:
– Укатился мой кругленький клубочек, не видали ли вы его?
Ей отвечали:
– Видели, видели, вон в ту сторону он катился. Шла девушка, шла и дошла до той же старухи. И девушка также осталась у нее жить. Как-то старуха сказала ей:
– Доченька, ты бы мне блинов испекла.
– А как их, бабушка, испечь? – спросила девушка.
– Как испечешь, так и ладно: пусть подгорают и коробятся, пусть коробятся да подгорают, – сказала старуха.
Девушка так и испекла. Блины все подгорели и покоробились.
На другой день старуха попросила:
– Доченька, я хочу помыться, надо бы баню истопить.
– А как ее истопить? – спросила девушка.
– Как истопишь, так и ладно: наложи в печку соломы до подожги, а как она вся сгорит, подбавь еще, – сказала старуха.
Девушка затопила баню соломой, а не дровами. Не дождавшись того, когда уйдет дым и угар, она закрыла ее.
Затем он вошла в избу, чтобы повести старуху в баню, и сказала:
– Бабушка, баня готова, как тебя туда повести?
– Да уж ладно, возьми за руку да толкни в шею, – сказала старуха.
Девушка так и сделала.
– Бабушка, как тебя попарить? – спросила она в бане.
– Как попаришь, так и ладно. Возьми до поколоти мне спину ручкой веника, – сказала старуха.
Девушка так и сделала. Потом она как вела в баню, так и домой повела старуху: она держала ее за руку и толкала в шею.
Когда они вернулись домой, старуха сказала:
– Я, доченька, после бани пить захотела. Ты уж напои меня чаем, а потом пойдешь домой.
Девушка кое-как напоила старуху чаем. После этого она сказала:
– Бабушка, не пора ли уж мне домой пойти?
– Иди, доченька, только не с пустыми руками. На чердаке есть один желтый сундучок, ты возьми его себе. Только не открывай его, пока не войдешь к себе адом, – сказала старуха.
Девушка взяла желтый сундучок и пошла домой. Когда она стала подходить ко двору, собачонка увидела ее, выбежала из подворотни и затявкала:
– Тяв, тяв, тяв, тетенька шла, чтобы разбогатеть, а идет ни с чем!
Мачеха услышала тявканье собаки, очень рассердилась на нее и даже поколотила.
Девушка вошла в дом, сломала замок на своем сундучке и открыла его.
И что же они увидели? Весь он был полон змеями да лягушками. Змеи с шипеньем выползли из сундучка и стали их жалить. Мачеха стала кричать, но никто на помощь не являлся. Собачонка не только не забыла обиды за полученные побои, а еще злорадствовала и приговаривала;
– Ты меня поколотила, Гульбику обижала, так пусть тебя змеи жалят!
Она стала защищать только Гульбику, которая пожалела и приласкала ее, когда ее колотила мачеха.
Собачонка всех змей, которые подползали к падчерице, хватала и разрывала на части.
Мачеха и дочь ее умерли от змеиного яда, а Гульбика с собачонкой остались живы и навсегда забыли о мачехе.